В прошлом Япония занимала лидирующие позиции в глобальной полупроводниковой индустрии. Однако корректировки государственного курса, строгие корпоративные принципы и усиление международной конкуренции привели к трёхдесятилетнему периоду застоя в данной сфере. Сможет ли японская отрасль вновь обрести былое величие?
Господство. Угасание. Возрождение. Источник изображения: ИИ-генерация Grok 4/3DNews
Современная рыночная конъюнктура демонстрирует: тот, кто владеет полупроводниками, определяет технологическое будущее. Согласно оценкам Gartner, к 2025 году объём мирового рынка чипов достигнет беспрецедентных $733 млрд. Полупроводники станут фундаментом для прорывных направлений — искусственного интеллекта, электромобилей, космических исследований и квантовых вычислений. Сегодня это уже не просто электронные компоненты, а стратегические ресурсы, определяющие национальную безопасность, промышленный потенциал и технологический суверенитет.
Некогда Япония задавала тренды на мировом рынке микрочипов. На рубеже 1980-х и 1990-х годов японские производители контролировали свыше 50% глобального рынка, создав эпоху процветания для национальной промышленности. В 1986 году, по данным Gartner, тройку ведущих производителей полупроводников целиком составляли японские корпорации: NEC возглавляла рейтинг, за ней следовали Hitachi и Toshiba, а всего в топ-10 входило шесть компаний из Японии. Однако к 2024 году, согласно прогнозам, ни одна японская фирма не войдёт в десятку лидеров. Блеск былого превосходства угас.
Анализ причин упадка японского полупроводникового феномена представил глава консалтингового агентства MM Research Institute Сэкигути Ваити (Sekiguchi Waichi).
В 1970-х и 1980-х годах японские компании добились успеха благодаря отлаженной вертикальной интеграции — от проектирования до выпуска конечной продукции. Узкая специализация упрощала прогнозирование рыночных потребностей, что было критически важно в условиях рыночной экономики. Сфокусированные команды разработчиков концентрировались на решении конкретных задач, не распыляясь на множество проектов. Высокая дисциплина и самоотдача сотрудников, часто работавших сверхурочно, позволили Японии обойти США в создании специализированных чипов для потребительской электроники и вычислительной техники. Это вывело в лидеры национальной промышленности электротехнические гиганты, такие как NEC и Toshiba.
Одним из ключевых преимуществ стало то, что японские производители полупроводников в тот период работали с ограниченными инвестиционными вложениями, что давало менеджерам среднего звена возможность оперативно принимать финансовые решения. Дополнительным плюсом стало развитие в стране собственного выпуска полупроводниковых материалов и специализированного оборудования. Это способствовало созданию целостной производственной цепочки — от исследовательских разработок до готовых изделий. В результате Япония достигла полной автономности в выпуске микросхем на международной арене.
Усиление полупроводниковой отрасли в Японии, поддержка внутреннего рынка, предоставление преференций производителям и прочие шаги привели к стремительному укреплению позиций японских компаний в глобальном масштабе, что вызвало резко отрицательную реакцию в Соединённых Штатах. Америка традиционно доминировала в этой сфере, и Япония фактически начала сокращать её доходы в данной области.
В данной ситуации в рамках первоначального этапа японо-американского полупроводникового договора 1986 года было подписано «дополнительное соглашение» (конфиденциальный протокол), обязывающее японские власти довести долю зарубежных полупроводников на национальном рынке до 20%. По своей сути, это стало рыночным вмешательством, кардинально повлиявшим на архитектуру японской промышленности. Кроме того, следующий этап соглашения чётко зафиксировал плановые показатели для иностранных поставщиков, усиливая требования к структурным изменениям в японской полупроводниковой индустрии. Это последовательно снижало конкурентоспособность местных предприятий и ухудшало их мировые позиции.
Источник изображения: CEA-Leti
Интегрированная производственная модель Японии привела к доминированию узкоспециализированной продукции с падающей рентабельностью. Например, в конце 1980-х годов японские полупроводники занимали свыше половины мирового рынка, но преимущественно в сегменте компьютерной памяти. Переориентация на выпуск логических микросхем и специализированных БИС происходила крайне вяло. Кроме того, фокус на производство DRAM требовал постоянного наращивания ёмкости чипов, что влекло колоссальные затраты на разработку новинок. В таких условиях решения об инвестициях перешли от линейных руководителей к высшему руководству, которое часто не обладало достаточной компетенцией для распоряжения многомиллионными бюджетами.
Преимущества универсальных электротехнических корпораций обернулись их слабостью. Между тем на международной арене произошёл переход к специализации по горизонтали, где разработка и выпуск продукции были разграничены (характерный образец — бизнес-модель TSMC), что способствовало формированию мощных контрактных производителей микрочипов. Приверженность Японии принципу вертикальной интеграции означала, что с ростом капиталовложений стало затруднительно распределять их целенаправленно и рационально, что существенно ослабило позиции страны на мировом рынке.
Первопроходцем в выделении чипового производства в самостоятельное направление выступила Mitsubishi Electric, встретившая волну неодобрения в традиционных кругах японского бизнеса. Однако в стратегическом плане этот шаг доказал свою целесообразность. Со временем другие корпорации частично переняли этот подход, хотя достигнутые успехи оказались недолговечными и не повсеместно убедительными.
Существенную роль в ослаблении позиций японских производителей сыграло возникновение новых конкурентов, таких как южнокорейский гигант Samsung Electronics. В начале 2000-х Samsung нередко характеризовали как «преемника Sony». К тому же, семейный характер управления Samsung обеспечивал оперативность в принятии решений. Это также позволяло осуществлять масштабные инвестиционные проекты без задержек. Японская модель вертикальной интеграции демонстрировала эффективность на заре становления полупроводниковой отрасли, но с её разрастанием утратила манёвренность и способность адаптироваться к переменам, что стало критическим недостатком.
Одновременно серьёзным ударом для японских компаний стал коллапс экономического «пузыря» после 1990-х, вынудивший их сократить инвестиционную активность. Реорганизация структур и пенсионные изменения в японских корпорациях побудили множество инженеров завершить карьеру, чем воспользовались корейские компании, предложившие им щедрое вознаграждение. Это спровоцировало отток японских технических кадров, что в определённой мере ослабило конкурентоспособность Японии и усилило позиции Южной Кореи.
Дополнительным испытанием стало подписание Плаза-соглашения 1985 года. Договорённость стран «Большой пятёрки» была нацелена на сокращение растущего торгового дефицита США (через планомерное снижение курса доллара), что вызвало укрепление японской иены. В 1986 году США добились от Японии частичного ухода с международной арены и уступки доли внутреннего рынка. Последовавшие экономические потрясения в Японии негативно отразились и на производителях полупроводников. Прежняя стратегия «масштабных инвестиций» стала невыполнимой. Развитие индустрии замедлилось.
Государственные структуры предприняли собственные меры по управлению сектором, стимулируя разделение корпораций, их объединения и формирование необычных альянсов, включая Fujitsu и Hitachi, NEC с Toshiba, Mitsubishi Electric и Oki Electric, а также прочие. К числу таких инициатив относится и образование Elpida Memory. Это сыграло на руку американской компании Micron, которая, минуя международные торги, приобрела активы Elpida. Похожий неудачный исход наблюдался в области выпуска жидкокристаллических экранов. Если головные фирмы чрезмерно сосредоточены на своей репутации, это препятствует проведению адаптивных преобразований.
Источник изображения: Rapidus
Среди всех этих перемен смогли удержаться на плаву изготовители полупроводниковых материалов и специализированной аппаратуры. Этому способствовал выход на зарубежные рынки сбыта. Хотя их ситуация остаётся сложной, это сохраняет потенциал для восстановления национального производства микрочипов. В Японии была учреждена новая опытная организация — фирма Rapidus. Современные логистические цепочки приобрели запутанный характер, и Rapidus способна адаптироваться к этим реалиям. В частности, на наш взгляд (этот аспект не был затронут в исходной публикации), японский производитель полупроводников может превратиться в ключевого поставщика микросхем в scenario эскалации противостояния западных союзников с Китаем из-за Тайваня. Это неизбежно повлечёт изоляцию тайваньских и китайских производителей, освободив рыночное пространство для Японии, однако это уже совершенно иная тема.
